ЯКОВ ЛОМКИН -актёр театра «Сатирикон», режиссёр, театральный педагог
Артист театра и кино Яков Ломкин
Не многие из первокурсников театральных ВУЗов, кому судьба дарит счастье встретиться в самом начале своего творческого пути с Марьей Андреевной Ганешиной и её системой, понимают насколько общие занятия по хору (так коротко и ясно называется её предмет на первом курсе) имеют важное и даже, не побоюсь этого слова, фундаментальное значение для будущего актёра. Чтобы доказать эту мысль, нужно попытаться, как когда-то изрёк Козьма Прудков, – «зрить в корень» …
Каждый человек индивидуален и уникален, и поэтому к нему нужно найти свой ключик. Марья Андреевна, обладает этим «набором отмычек…», но научить ведь насильно нельзя, можно только научиться, и в том случае, если со стороны студентика есть хоть малейшая отдача и желание чего-то добиться от самого себя – чудо не заставит себя долго ждать. А иначе как чудо, я не могу назвать то, что человек, не имеющий вокальных данных, уже через год поёт так, как ни ему, ни всем нам и не снилось. При том, не беда, что он это делает пока только под стулом, свернувшись в бараний рог. Через пару месяцев, таская столы, кувыркаясь или нося на руках свою однокурсницу, он будет петь сложнейший романс Глинки гораздо убедительней, «самодостаточной девушки», закончившей музыкальную школу в своём Козельске, которая позволяла себе пропускать общие занятия по хору. Ведь именно на них закладываются основы для профессионального пения: нижнее дыхание, освобождение от зажимов гортани, постановка опоры.
Не надо быть «семи пядей во лбу» для того, чтоб понять то, что именно в общем хоре голосов извлекать свои, быть может, первые в жизни звуки гораздо легче, нежели в гордом одиночестве. И при этом, что немаловажно для театра, по сути – именно на этих общих занятиях по хору из разнородной массы амбициозных и поначалу агрессивно-колючих молодых людей образуется актёрский ансамбль. Люди учатся слушать друг друга, жить единым организмом, а за одно и, подтягивая отставших, те, кому попроще это даётся, не перестают самосовершенствоваться.
Из тех упражнений, что нам давала Марья Андреевна, я частенько использую: «грустного ослика», «встряхивание от хвостика», «ноги –макаронки», «разминание загривка затылочной частью головы» и, очень редко, если позволяет время и достаточное количество места, делаю «Кто-то неожиданно за хвостик потянул…». Кому-то названия этих упражнений покажутся скорее упражнениями из практики сумасшедшего дома или ясельной группы детского сада, однако именно в этой, на первый взгляд, примитивной образной системе – кроется вся суть освобождения от зажимов. А их в профессиональной актёрской практике не меньше, чем в институте, и, значит, избавляться от них приходится регулярно. Отчего они появляются и как потом мешают актёрам и простым людям быть самим собой, это предмет отдельного исследования…
Я очень благодарен Марье Андреевне за то, что она во мне открыла и помогла развить. В институт я пришёл, так скажем, средне подготовленным, а по его окончании стал на сто процентов уверенным в своих силах. Это, как мне кажется, и есть смысл обучения в институте…Ты на каждом предмете, будь то вокал, сцен. движение или мастерство, изучаешь себя, и потом, поняв свои сильные и слабые стороны, одни возводишь в высшую степень, а другие дифференцируешь или нивелируешь… И если это делается сознательно, терпеливо и целеустремлённо – результат не заставит себя долго ждать…
Вообще, выход на сцену, а особенно какие-то яркие проявления на подмостках, так же не свойственны обычному человеку, как дрессура для животных. Суть человека – при первых же дискомфортных ситуациях «закрываться в свою раковину», и это абсолютно нормально … У всех эти «психологические зажимы» проявляются по-разному: кто-то краснеет, покрывается пятнами и теряет дар речи, кто-то деревенеет и превращается в эдакого «буратинку», а кто-то, наоборот, борясь со своими зажимами, много смеётся, изображая из себя саму свободу и расслабленность. (И, кстати, именно эти-то зажатости – самые сложно искореняемые – это знаю по себе)
При этом надо понимать, что уровень музыкального образования при поступлении в театральный ВУЗ у всех разный: кто-то поступает подготовленный, кто-то – вообще с нуля. Но это не значит, что в конце обучения первые не поменяются с последними местами…, всё зависит от степени доверия и отчасти от тех же зажимов, которые многим мешают освободиться. Ведь, освобождая голос, мы на первом курсе прежде всего пытаемся освободить себя, раскрыть с помощью несложных, почти элементарных упражнений свою природу, пробиться к своей индивидуальности. Именно поэтому огромное значение общим занятиям по хору придавал педагог от Бога, профессор кафедры актёрского мастерства в ГИТИСе Владимир Наумович Левертов. Мне посчастливилось у него учиться, и тот первый курс для меня на всю жизнь остаётся маячком, который (я надеюсь) не позволяет мне сбиться с истинного пути…Светлая Вам память, Владимир Наумович! 
